Завершение экспедиции и научные работы Кандинского

Проделав путь более чем в 700 верст, Кандинский принял решение вернуться в Москву. Путешествие было трудным и опасным, художник устал от холода, тряски, бытовой неустроенности. Через Усть-Сысольск, Лальск, Великий Устюг и Вологду он вернулся в столицу в начале июля, посетив в Ахтырке свою будущую жену, Анну Филипповну Чемякину, кузину по отцовской линии.

По материалам экспедиции Кандинский написал статью «О наказаниях по решению волостных судов московской губернии», опубликованную в «Трудах этнографического отдела императорского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии» (т.9, стр. 13—19). А в «Этнографическом обозрении» (№3, 1889 г, стр. 102—110) вышла статья Кандинского «Из материалов по этнографии сысольских и вычегодских зырян — национальные божества (по современным верованиям).

Эта работа, по мнению исследователя Сальникова, стала одной из первых работ по духовной культуре, верованиям, обычаям и этнографии Коми, которые можно называть серьезными. Сам Кандинский видел задачу своей экспедиции в восстановлении «следов языческого периода в хаосе современных религиозных представлений, образовавшихся под сильным влиянием христианства». Кандинский делает вывод, что «всякая связь с прошлым была порвана сильной рукой проповедника, предки-язычники получили оскорбительное название «поганых». Наступила отчужденность от языческих времен, была утрачена память. Все, что ему удалось найти, по его словам — «всего несколько весьма слабо обозначающихся следов древней языческой религии зырян, следы в пословицах, песнях. Нестройный ряд полуисчезнувших воспоминаний из области древних зырянских божеств».

В период 1890—1891 годов Кандинский был сотрудником редакции «Этнографического обозрения». Активно публиковал рецензии, статьи, обзоры литературы, касающейся вопросов фольклора, этнографии, социологии, политической экономии. Научный руководитель Чупров предложил Кандинскому остаться на кафедре «для приготовления к профессорскому званию по кафедре политической экономии и статистики».

Кандинский отмечал особую роль Вологодской экспедиции в формировании истоков его творчества, ведь именно тогда он смог увидеть народное искусство в его естественной среде. Формулируя задачи альманаха «Синий всадник», Кандинский писал: «Моей идей было показать на примере, что разделение “официального” и “этнографического”искусства не имеет под собой почвы, что пагубная привычка не замечать естественных истоков искусства под внешне различными его формами может привести к полной утрате взаимосвязи между искусством и жизнью человечества. Моя идея искусства происходит из основ народной души».

При поступлении на кафедру для подготовки к профессорскому званию Кандинский, как и другие кандидаты, должен был представить сочинение по политической экономии. Его труд назывался «Изложение теории рабочего фонда и так называемого железного закона». Отзыв Чупрова на работу выглядел так: «Имею честь предложить окончившего курс с дипломом первой степени Василия Кандинского к оставлению при университете (без стипендии) по кафедре политической экономии и статистики. Усердные занятия политической экономии и сродными с ней науками в течение Университетского курса, основательное знакомство с тремя новейшими языками, равно как и представленное всеми дельное сочинение убеждают меня в том, что из г. Кандинского может выработаться со временем полезный научный деятель».

Диссертация Кандинского называлась «О законности трудовой заработной платы», и в феврале 1893 года он был избран действительным членом Московского Юридического общества.