Исследователи творчества художника об этнографической деятельности Кандинского (П. Вейсс, В. Бараев)

Занимаясь наукой на юридическом факультете Московского университета, Кандинский принимал участие в этнографической экспедиции на Север страны, организованной в начале лета 1889 года. Все исследователи творчества художника знакомы с этим фактом его биографии. «Особенно сильным впечатлением» в автобиографической книге «Ступени» Кандинский назвал поездку в Вологодскую губернию, которая оказала существенное влияние на судьбу художника.

Кандинский писал статьи по этнографии. Впервые они увидели свет в 1980 году, В Германии, в изданном Еленой Халь-Фонтен и Корадом Ретелем теоретическом наследии художника. Американская исследовательница жизни и творчества Кандинского Пег Вейсс уделила пристальное внимание этому аспекту деятельности художника в книге «Кандинский и старая Россия. Художник как этнограф и шаман».

П. Вейсс подробно анализирует деятельность экспедиции, в которой принимал участие Кандинский, рассматривает этнографические работы художника. Автор рассматривает особенности творчества Кандинского через опыт его этнографических исследований. Исследовательница видит своеобразную связь между шаманскими ритуальными обрядами и живописью художника, предлагает читателям собственную оригинальную расшифровку и интерпретацию работ художника. Вейсс отыскивает немало аналогий, сопоставляющих произведения художника позднего периода творчества и искусство «примитивных народов».

Картины и рисунки 1924 года, с точки зрения исследовательницы, обыгрывают темы круга, змеи. Шамана-всадника. Работы 1925—1928 годов, где часто встречаются овальные формы и деление композиции на четыре части П. Вейсс связывает с языческими представлениями о Нижнем и Верхнем мирах. А холст на подрамнике, согласно ее выводам, представлял собой подобие бубна шамана, входившего в резонанс с ритмами мироздания. Когда художник создавал картину, он словно оживлял полотно, вначале вызвав вибрацию собственной души, а затем — душ зрителей.

Эти необычные выводы Вейсса получили развитие в трудах В. Бараева, автора книги о семейном древе Кандинских. Он также пришел к выводу, что в творчестве Кандинского нашли отображение элементы шаманских обрядов древних сибирских предков художника. «Генная память взыграла в Кандинском в экстазе вдохновения, которое можно сравнить с шаманским вознесением в верхний мир во время камлания», — писал Бараев.