1934—1944: Париж. Биоморфная абстракция
Реакция парижского сообщества художников на приезд Кандинского оказалась сдержанной. Это была обособленная от иностранных коллег, не признающая абстрактной живописи как таковой, среда. Художник работал и жил уединенно, общаясь только со старыми друзьями. Наступает время для еще одной, последней метаморфозы живописной системы Кандинского. Сочетания основных цветов — в прошлом, теперь на первом плане рафинированные, неяркие, тончайшие нюансы цвета. В то же время усложняется, пополняется «арсенал» форм. Появляются биоморфные элементы, которые будто плывут по всему полотну, наполняя пространство картины.
Сложно поверить, что картины этого периода принадлежат автору полотен в духе «холодной романтики». На картинах словно бурлит и кипит жизнь: «Сложное-простое» (1939), «Небесно-голубое» (1940), «Пестрый ансамбль» (1938). По словам художника, этот период был «поистине живописной сказкой».
В годы войны художник испытывал сложности с материалами, форматы картин все уменьшались, художнику приходилось работать гуашью по картону. Публика и коллеги снова продемонстрировала неприятие творчества Кандинского. А он продолжал совершенствовать теоретическую базу искусства: «Абстрактное искусство создает рядом с “реальным” новый мир, с виду ничего общего не имеющий с “действительностью”. Внутри он подчиняется общим законам “космического мира”. Так, рядом с “миром природы” появляется новый “мир искусства” — очень реальный, конкретный мир. Поэтому я предпочитаю так называемое “абстрактное искусство” называть конкретным искусством».
Художник остался до конца верен себе, своему внутреннему миру, миру образов, где язык форм не мог быть «мертворожденным», а абстракция — самоцелью. Они были порождением стремления к жизненности и содержательности искусства.
Читайте также:
1866—1896: Москва. Начало пути художника
1896—1911: мюнхенский период. Преображение
1911—1914: эпоха «Синего всадника»