Д.В. Гарбузов. «Темпоральная концепция пространства В. Кандинского»

Известному русскому художнику и теоретику искусства В. Кандинскому принадлежит оригинальная концепция метафизики живописи. На наш взгляд, в немалой степени ее уникальность связана с тем, что он опирается на темпоральное, временное понимание и описание пространства. Иными словами, он описывает пространство в терминах времени, обнаруживает у пространства временную структуру, в то время как общераспространенным является обратный подход, когда время рассматривается как пространство, описывается пространственными категориями. Концепция Кандинского открывает оригинальную перспективу определения природы времени, и мы проанализируем ее в этом аспекте.

Кандинский пишет, что «всякое явление можно пережить двумя способами. Они не произвольны, а исходят из природы явлений, из двух свойств одного и того же: Внешнего и Внутреннего»¹. Таким путем он смешивает темпоральное и пространственное описание, соотнося первое с внутренним, а второе с внешним состоянием объекта. Еще одну особенность подхода Кандинского можно назвать креационизмом — это взгляд Художника, творящего свой мир. Исходным элементом этого мира является геометрическая точка, выступающая в качестве метафизического объекта. Приведем наиболее выразительные определения этой метафизики.

Точка — это внутренне кратчайшее постоянное утверждение, которое исходит кратко, прочно и быстро. Поэтому точка — это первоэлемент (выделено нами. — Д.Г.²) живописи и «графики» (с. 214).

Элемент — это живущее в форме напряжение (с. 216).

Геометрическая точка — это невидимый объект, то есть в материальном отношении она равна нулю (с. 204).

Точка выражает самоограничение и сдержанность. ...Она является связью молчания и речи. ...В живой речи точка является символом разрыва, небытия, и в то же время она становится мостом между одним бытием и другим (с. 204).

Точка есть форма, внутренне предельно сжатая. Она обращена внутрь себя (с. 213).

Точка прочно утверждена на своем месте и не обнаруживает ни малейшей наклонности к перемещению в каком-либо направлении, как по горизонтали, так и по вертикали (с. 214).

В пластике и архитектуре точка является результатом пересечения нескольких плоскостей: с одной стороны, она — завершение пространственного угла, с другой — исходный пункт возникновения этих плоскостей. Плоскости направляются к ней и развиваются, отталкиваются от нее (с. 225).

Самоограничение и сдержанность — это практически буквальное значение греческого слова эпохэ — того, что удерживает себя от проявления, позволяя высказаться другому. Это понятие принципиально временное, хронологическое, объясняющее происхождение исторической эпохальности, которая выступает в качестве «резервуара» целого события любой длительности. Поэтому такое определение точки, на самом деле, является не геометрическим, а хронометрическим. Безусловно, такой же смысл имеет и определение точки в качестве символа разрыва и небытия, ибо мельчайшей единицей пространства может быть, все же, не небытие, а некоторое минимальное бытие, атом. Разрыв и небытие — это минимальная единица времени, то есть мгновение. Оно сразу и отделяет и связывает; определяет бытие того, что существует во времени; разрывает и сразу восстанавливает целостность существующего.

Однако творческая интуиция не подвела В. Кандинского, поскольку в акте творения, в перспективе Художника геометрическое и хронометрическое состояния совпадают, становятся эквивалентными. Художник прикладывает усилие, и создает место напряжения³, через которое производит созданное сущее, позволяя ему присутствовать в бытии. Его минимальный квант — это точка протяжения и атом воплощенной материи⁴. Поэтому точка — это, действительно, кратчайшее (мгновенное) «утверждение» бытия, кратчайший переход от одного бытия через небытие к другому бытию. Исходя из этого, Кандинский прямо пишет, что «точка есть наиболее краткая временная форма» (с. 218). Находясь вместе творческого напряжения, первая точка бытия является той сингулярностью, из которой рождаются миры. Она есть сжатый до предела мир и поэтому понятие движения бессмысленно для нее. Движение возникает после расщепления сингулярной точки Художником, в результате чего она становится той черной бездной, в которой содержится материя мира, тем грузом, который растягивает и притягивает сеть бытия, той центральной точкой, через которую проходит ось мира. Плоскости пространства исходят из нее и завершаются на ней. Число их мерности определяет сложность мира, но потенциально оно бесконечно.

Именно в определении метафизики геометрической точки Кандинский, на наш взгляд, максимально приблизился к пониманию сущности времени. Однако смешение геометрии и хронометрии не позволило ему последовательно концептуализировать свой подход. Это проявилось уже в определении точки: «Восприятие точки мгновенно и поэтому в ней полностью исключен элемент времени» (с. 216). Между тем как мгновенность это и есть самая собственная, непосредственная, имманентная характеристика времени. Но наиболее отчетливо это проявляется в определении метафизики геометрической линии. Приведем наиболее выразительные определения.

В линии элемент времени ощутим в значительно большей мере, чем в точке: длительность есть категория временная (с. 289).

В линии возможности использования времени весьма разнообразны. Протяженность во времени у прямой и кривой линий различна: чем подвижнее кривая, тем больше ее длительность во времени. Течение времени в вертикалях и горизонталях при одинаковых длинах внутренне тоже окрашено по-разному (с. 289).

Геометрическая линия — это невидимый объект. Она — след перемещающейся точки, то есть ее произведение. Она возникла из движения, а именно вследствие уничтожения высшего, замкнутого в себе покоя точки. Здесь произошел скачок из статики в динамику. Таким образом, линия — это величайшая противоположность живописного первоэлемента — точки. Она есть вторичный элемент (с. 242).

Приходящая извне одна сила перемещает точку и создает прямую линию. Эта прямая представляет самую сжатую форму бесконечной возможности движения (с. 243).

Когда на точку одновременно оказывают воздействие две силы таким образом, что одна из них непрерывно и в равной мере превосходит другую по силе давления, возникает кривая линия (с. 269).

Чем больше чередующихся сил приложено к точке, чем разнообразнее по длине отдельные отрезки ломанной, тем сложнее образуемые плоскости (с. 275).

В отличие от точки, линия имеет не только напряжение, но и направление, совокупность которых и есть движение (с. 243).

Мы видим, что определения линии весьма существенно противоречат определениям точки. Если точка «прочно утверждена на своем месте», то как возможно мыслить ее перемещающейся? Если точка — это «разрыв» и «небытие», то как ее можно уничтожить? Если «в материальном отношении она равна нулю», то что же в ней перемещается? На наш взгляд, более последовательную метафизику линии можно сформулировать в терминах современной физической «струнной» теории⁵. Линия — это в буквальном смысле произведение точки; это «струна», которая «вытягивается» из сингулярной и бездонной точки. Сама сингулярная точка никуда не движется и не перемещается, ибо представляет собой источник, колодец, канал, через который происходит творение, осуществление бытия материи мира. Струны, исходящие из сингулярных точек, образуют ткань «мирового листа», который характеризуется материальностью, протяженностью, длительностью, направленностью. Однако источник длительности и направленности, то есть время как таковое, находится не в ткани «мирового листа», не в материи мира самого по себе, а в его сингулярно-точечной темпоральной матрице, через которую происходит осуществление, актуализация бездонной потенциальности бытия. Сингулярно-точечная темпоральная матрица — это самый глубокий, первый, невидимый, невоспринимаемый уровень существования мира, являющийся фундаментом микроэлементарного уровня. Таким образом, время само по себе — это событие осуществления бытия; оно длится одно мгновение, а характеристики длительности, направленности и изменчивости уже осуществленного мира, обычно считающиеся сущностью времени, на самом деле — его вторичные, эпифеноменальные проявления.

Примечания

1. См.: Кандинский В. Точка и линия на плоскости // Точка и линия на плоскости. СПб., 2001. С. 197 (далее при цитировании данного издания в тексте в скобках указываются номера страниц).

2. В дальнейшем все выделенные места в цитатах принадлежат В. Кандинскому.

3. Кандинский пишет: «Взаимодействие сил, приложенное к данному материалу, сообщает материалу жизненное начало, которое выражается в напряжении. Напряжения, в свою очередь, позволяют выразиться внутреннему содержанию элемента. Элемент является реальным результатом работы силы над материалом» (см.: Кандинский В. Указ. соч. С. 283).

4. Относительно своей предметной сферы Кандинский пишет: «В живописи геометрическая точка материализуется, приобретает величину и границы» (см.: Там же. С. 209).

5. Стоит признать, что метафизическая теория точки Кандинского удивительно легко совместима с этой теорией, возникшей в конце 60-х годов XX века. Детали струнных теорий см., например, в кн.: Хокинг С. Краткая история времени: От большого взрыва до черных дыр. СПб., 2003.268 с.