Николай, Дмитрий, Александр

Судьба внуков Николая Бестужева сложилась драматично, а точнее, даже трагично. Получив хорошее домашнее воспитание и окончив гимназию во Владивостоке, они один за другим поехали в Москву в Коммерческое училище (ныне в этом здании — Институт иностранных языков имени М. Тореза). В 1900 году, когда умер А.Д. Старцев, Николаю, Дмитрию, Александру было соответственно 19, 17 и 15 лет. Все заботы по обширному разнообразному хозяйству легли на плечи Николая. Елизавета жила тогда в Крыму, Душа от ведения хозяйства отказалась — не женское это дело. А младшие братья Дмитрий и Александр учились в Москве. Семейство не пошло на раздел имущества и тогда, когда младшие братья достигли зрелого возраста. Произошло лишь разделение обязанностей.

Николай взял в свои руки кирпичное, фарфоровое производство, поиск каменного угля, начатый еще отцом и закончившийся успехом через год после смерти отца. Крупное месторождение угля близ Артема разрабатывается и в наши дни. Качество и запасы его оказались такими, что «Амурская газета» выражала уверенность: «Отныне наш флот будет отапливаться своим углем». За этот и другие успехи Н.А. Старцев был избран членом правления Уссурийского горнопромышленного акционерного общества.

Дмитрий Алексеевич взялся за ведение хозяйства на острове Путятине. В «Памятных книжках» Владивостока в начале 1900-х годов его имя числится среди членов правления Приморского общества поощрения коннозаводства, вольнопожарного общества и Приморского общества сельского хозяйства. А Александр Алексеевич занялся строительством и, выражаясь современным языком, культурно-бытовыми вопросами. Именно он стал инициатором строительства первого в Приморье роддома.

В 1914 году Николай Алексеевич по неясным причинам уехал с семьей в Сербию, не предполагая, что именно там вспыхнет первая искра первой мировой войны — будет убит эрц-герцог Фердинанд. Неизвестно, что пришлось ему испытать в те годы как гражданину государства, с которым Австро-Венгрия оказалась в состоянии войны.

Дмитрий и Александр, оставшись во Владивостоке, не запятнали доброго имени деда-декабриста и отца. Как ни пытались белогвардейцы и японцы вовлечь их в сотрудничество, братья Старцевы не вошли в контакт ни с меркуловским правительством, ни с оккупантами. Но жизнь их после революции складывалась непросто. Дмитрий был женат на учительнице Христофоровой, Александр — на дочери строителя Владивостокской крепости Эрнеста Маака. Тамара Эрнестовна после развода уехала в Эстонию. Она была в родстве с естествоиспытателем Ричардом Мааком, автором капитального труда «Путешествие на Амур», изданного в Петербурге в 1859 году и удостоенного восторженных отзывов, среди которых была и статья Н. Добролюбова в «Современнике».

Второй брак Александра Алексеевича Старцева оказался трагичным. Женившись на Н.А. Щербаковой, он прожил с ней всего месяц. Один офицер, прежде влюбленный в нее, не простил «измены» и, застрелив ее, тут же покончил с собой.

В конце 1920-х годов в приграничной зоне ввели строгий паспортный режим, и Старцевы как люди купеческого происхождения были выселены из Владивостока.

В это время Александр Алексеевич женился на молоденькой служанке их дома Кате Шевченко, которая в 1928 году родила сына Сашу, а через три года — Митю. Старцевы оказались сначала на Алтае, потом поехали в Подмосковье и поселились в Кашире, в ста километрах от Москвы, ближе не разрешали. Дмитрий Алексеевич работал экспедитором металлоремонтной мастерской, а Александр Алексеевич — бухгалтером в аптеке. Жили вместе, ютясь впятером в маленькой комнате. Но держались братья бодро, с достоинством, не жалуясь на судьбу.

— Летом тридцать седьмого года, — вспоминала Е.В. Петрова-Кремнева, — жена Александра Алексеевича Екатерина Степановна уехала с Сашей и Митей погостить у своих сестер во Владивосток. А когда ее мужа и его брата арестовали, Мария Васильевна Будылина послала ей туманную телеграмму, мол, с Александром Алексеевичем беда, но приезжать не надо, нет смысла. Екатерина Степановна, вероятно, догадалась, в чем дело, и осталась там. Очень хорошая, славная была женщина, и детишки — пухлощекие крепыши. Так хотелось бы найти их, повидать...